-------------------------------------------------
Biography by Mike Cummings [-]
John O'Hara received high critical acclaim for his short stories, more than 200 of which appeared in The New Yorker. But it was mainly his novels, though mostly of dubious literary merit, that won him the attention of Hollywood. Their focus on ambition, class conflict, money, troubled marriages, and promiscuity was the stuff of film melodrama in mid-20th century America, and producers turned several novels into major motion pictures, including Butterfield 8, starring Elizabeth Taylor and Laurence Harvey; Ten North Frederick, starring Gary Cooper and Geraldine Fitzgerald; From the Terrace, starring Paul Newman and Joanne Woodward; and The Best Things in Life Are Free, starring Gordon MacRae and Dan Dailey. Broadway used a series of short stories O'Hara wrote to produce the script for a Rodgers and Hart musical, Pal Joey, featuring three of the most popular show songs ever written: "Bewitched, Bothered, and Bewildered," "My Funny Valentine," and "The Lady Is a Tramp." Hollywood later produced a film version of Pal Joey, starring Frank Sinatra, Rita Hayworth, and Kim Novak.O'Hara was born on January 31, 1905, in Pottsville, PA. Though he left town at age 22 never to return, he based more than 50 short stories and eight novels on life in Pottsville, a burgeoning coal town when he was growing up. In his novels, he called it Gibbsville and used real-life residents of the town -- often only thinly disguised -- to populate his stories. Because he embarrassed townspeople with his tales exposing their way of life and because he openly lobbied for critical notice -- even promoting himself as a candidate for the Nobel Prize -- O'Hara was never popular in Pottsville. Most critics regard his short stories as first rate and his novels as second rate, although his novel Appointment in Samarra, published in 1934, appears on some lists of top 100 American novels. O'Hara died on April 11, 1970, in Princeton, NJ.
John Henry O'Hara (January 31, 1905 – April 11, 1970) was an Irish American writer. He first earned a reputation for short storiesand later became a best-selling novelist before the age of thirty with Appointment in Samarra and Butterfield 8.
O'Hara was a keen observer of social status and class differences and frequently wrote about socially ambitious people. He had a reputation for personal irascibility and for cataloging social ephemera, both of which sometimes overshadowed his gift for story telling.
Writer Fran Lebowitz called him "the real F. Scott Fitzgerald."[1] John Updike, a consistent supporter of O'Hara, grouped him withAnton Chekhov in a C-SPAN interview.[citation needed]
O'Hara, John 1905–1970
An American novelist and short story writer, O'Hara won the National Book Award for Ten North Frederick. Among his other well-known novels are Appointment in Samarra, Butterfield 8, Pal Joey, and From the Terrace. (See also Contemporary Authors, Vols. 5-6, rev. ed.; obituary, Vols. 25-28.)
O'Hara is a realist; that is, he considers his principal duty to be the creation of a plausible likeness of the world. His care and skill in achieving accuracy of detail are truly astonishing, so much so that if a vivid surface were all that mattered O'Hara would be a very great novelist. But his details are more than merely accurate. He is endowed with the kind of shrewdness that can derive the world from a brand label, and the whole universe from a fraternity pin. Sharing O'Hara's angle of vision, one begins to believe that to learn where a man was born, educated, and buys his clothes is to know virtually all there is to know about him.
The brilliant surface makes O'Hara's world immediately recognizable. The moment you step into it, you feel at home and at the same time excited by all the bustle around you. O'Hara's prose style, casual and tweedy in texture, contributes to the relaxed, informal atmosphere of the visit. Only after you have been there for a while, when you pause and reflect, do you realize what a strange place you have come to….
To put all this another way, O'Hara appears to conceive that a man is exhaustively defined by his observable behavior—by what is usually called his manners—and beyond that, by his sexual habits. There is nothing else, either implied or specified. But it must be understood that O'Hara is not a "novelist of manners" in the sense in which literary critics have used that term. Manners in O'Hara refer to nothing outside themselves or deeper than themselves. They are neither an index of sensibility nor the expression of moral impulses.
Norman Podhoretz, "Gibbsville and New Leeds" (1956), in hisDoings and Undoings (reprinted with the permission of Farrar, Straus & Giroux, Inc.; © 1953, 1954, 1955, 1956, 1957, 1958, 1959, 1963, 1964 by Norman Podhortez), Farrar, Straus, 1964, pp. 76-87.
Mr. O'Hara's mimetic talent for fiction, which is considerable, has never been accompanied by a point of view that is anything but surly. So long as he wrote in his early novels as a social sorehead from the wrong side of the tracks in Pottsville, Pennsylvania, his fiction still had wit and organization. But for some time now Mr. O'Hara has been as vain and oracular as any Broadway celebrity in "21," and with the disappearance from his fiction of any real point of view, his books have become overgrown and meaningless in the vanity of their documentation, to the point where someone whose talent was always for the ironic social fact, for the thrust and bite of the short story, no longer knows how to keep a book under control. He pointlessly brings in characters from his other books; he even coyly refers to himself, in a way that makes us realize that he has substituted his own creative vanity for an imagined subject. But he can do this because the form of the "big" novel, the "greal American novel," is one that Americans identify with their history.
Alfred Kazin, "The Great American Bore" (1958), in hisContemporaries, Atlantic-Little, Brown, 1962, pp. 161-68.
Appointment in Samarra is probably the best and most illuminating account we have of the class system of a white American town. It also—and here there is a real parallel with The Great Gatsby—catches exactly the feel and quality of life at a specific time in a specific place. On the evidence of Appointment in Samarra O'Hara ought, one feels, to have developed into a great novelist.
Walter Allen, in his The Modern Novel (© 1964 by Walter Allen; published by E. P. Dutton & Co., Inc. and used with their permission), Dutton, 1964, p. 183.
[By] the early 1940's, despite the great merit of his first novel and his admirable accomplishments in the short-story form, including the Pal Joey sequence, [John] O'Hara's reputation had been firmly nailed in place among the lower rungs on the ladder of literary prestige. His frequent concern with vivid but not very profound characters and situations of the Broadway-Hollywood world; the quiet, unspectacular manner of his short fiction; his association with the New Yorkermagazine; his candid, even brutally frank treatment of sexuality; his lack of obvious commitment to a particular social or political standpoint—these and like factors combined to fix O'Hara in a predicament he has never quite surmounted. (pp. 18-19)
Almost everyone agrees in almost every review that O'Hara has an unsurpassed acuity of vision for the insignia of social station, for the objects which fill or clutter our lives, and for the clothes, cars, houses, which comprise the surface and much of the texture of American life. Reviewers also concur that he hears American speech with such unparalleled accuracy and authenticity that his dialogue seems to have been recorded from life rather than written. One inspired reviewer summarized these faculties in the term "phono-photographic." Commingled with the praise of these virtues, and usually growing out of them, is the general respect for O'Hara as a social historian and social analyst: for his skill in depicting the tensions between classes, or between members of slightly different rank within the same class, or between one generation and another…. [Hostile critics, however, believe that] (1) O'Hara is at best a superb reporter who raises journalism to an extraordinarily high level but falls short as an artist because he subordinates theme, character, and action to a massive verisimilitude in physical detail. (2) His objectivity is either a disguise for his mindlessness or the expression of his essential callousness and moral indifference. (3) He writes clearly but also flatly and transparently. (4) Obsessed with the bedroom antics of his characters, O'Hara regales the reader endlessly and pointlessly with them. (5) He has failed to develop; his first work, Appointment in Samarra, remains his best. (6) His portrayal of the rich, often vivid but unconvincing, is chiefly significant for its reflection of the writer's enmity toward his imagined people. (7) He is little more than a skillful hack whose main motivation for writing, and for writing so much, is lust for gold. (pp. 21-2)
Failure, defeat, loss, pain, misfortune, cruelty are the themes dominant in O'Hara's better stories. Occasionally one finds … a tale … that is rich with comic humor. And … humor is rarely absent from the satirical portraits and sketches so prominent in O'Hara's early work, although the comic and satiric stories do not lodge most firmly in the memory. The others—those dealing with the terrors of aging, or the conflict between the old and the young, with the tribulations of love, with the lot of the lonely, the outcast, and the suffering—are the tales which affect the reader most deeply…. In accord with the predominantly ironic view of his earlier story collections, O'Hara's inquiries into human nature are more likely to sadden than exhilarate. Most frequently he uncovers some wickedness, some depravity, some buried sin, often where one least expects it. (pp. 121-22)
Even when O'Hara employs, as he often does, the editorial omniscient, one has the sense of listening to a story rather than seeing it on the page. Description and narration are at a minimum; dialogue is virtually all. Thus, O'Hara's method is the dramatic rather than the panoramic. What we learn from these stories we learn as in life: by watching people behave and listening to them speak. Further, O'Hara has the marvelous gift of constructing exactly the sort of dramatic scene, of catching precisely the tones and shadings and inflections which enable, indeed which require, the reader to grasp the truth. At his best he gives us an unsurpassed sense of reality, of life happening now, as if spontaneously.
Another of O'Hara's fundamental and characteristic methods, undoubtedly developed in the short story before being employed in the novels, is … the delayed revelation. In the stories O'Hara makes it serve as the uncovering, usually at the last moment, of some essential fact or happening (often in the character's past) which completes the reader's knowledge of the protagonist and permits him to distinguish between the character's version of reality and reality itself. We watch and listen, learning as the story (and the speaking voice) proceed. We suspect, conjecture, infer until at last we know. (p. 125)
To put [the] major criticism of O'Hara in a phrase, I miss in his works at least one touchstone of greatness: the religious or philosophical dimension, not in the sense of any theology or doctrine, but in the sense of the obsession with ultimates, the quest for fundamental verities—even though those verities sound the everlasting No. O'Hara's special talent has been for the applied, not the theoretical, for the process, not the discovery. He does not ask the most searching questions of all: What are we? How did we get here? Where are we going? What does it all mean? (p. 144)
[The] absence of metaphor also signifies a salient defect in O'Hara's style, his use of language. There is too rarely beauty in it. One admires his language, rightly so, as a tool which he adapted from his Realistic-Naturalistic predecessors, shaped to his own grasp, and honed to a fine edge to carve out his own kind of slices of life…. His prose at its best represents craftsmanship of the highest competence, language deployed with intelligence, expertness, authority, and accuracy, but only occasionally does it surpass competence…. Taut, astonishingly clear, suggestive, right, even resonant—his language is all that and more when he is in good form. Yet it does not move. Rather, the reader is affected by the probity of the insight, the truth of the portrayal, the vividness with which the writer has visualized his people and situations and breathed them into life. (p. 146)
Few have written about sexuality more candidly than he. And although he has portrayed men and women in their most intimate actions, he has avoided with unusual success—considering the dangers attendant upon such incendiary subject matter—pandering to the audience's lascivious impulses. (p. 148)
Sheldon Norman Grebstein, in his John O'Hara, Twayne, 1966.
Of the serious writers of contemporary American fiction, John O'Hara is perhaps the most prolific. Yet, despite the torrent of short stories, motion-picture scripts, plays, and novels which cascades from his typewriter, O'Hara maintains always the sure hand of a master craftsman….
O'Hara has concentrated his multiple interests on depicting in detail the world of the very rich in the eastern United States in the first half of this century….
A brief, tightly constructed, fast-paced novel, Appointment in Samarrahas the virtues that have characterized O'Hara's work ever since: the direct, colloquial prose, unadorned by metaphor or simile, faultless touch with dialogue, and an uncanny eye for detail.
Bernard Dekle, "John O'Hara: Smooth Surface, with Depths," in his Profiles of Modern American Authors, Charles E. Tuttle, 1969, pp. 173-78.
[In] my opinion, O'Hara is an extraordinarily good and important writer of short stories and an inferior novelist…. The weakness of O'Hara's novels is related to the excellence of his short stories: America lacks the manners to sustain what Aristotle called a "significant action of some magnitude"—not that there is no cultural tradition or social context of manners, values, and customs; but that our writers have generally not been willing to assume a position of acceptance within it and create from its values an action that dramatizes its typical problems…. O'Hara has written well over 350 short stories, and in this impressive gathering he has hardly repeated himself. He has brilliantly explored the manners of America on many levels.
More than with most of our outstanding novelists, in fact, O'Hara's subject is that of the novel of manners, but a number of qualities in his novels limit his achievement in the genre. First, the range of conduct that O'Hara records is enormous. All degrees of violence, scoundrelism, selfishness, cruelty, pride, ruthlessness, and decency appear. Second, such conduct is boldly unpredictable….
Third, O'Hara records all such conduct with the detachment of a photographer. He does not establish a moral frame of reference, and hence there is no pattern of rewards or punishments, no ideal scale, whether moral, philosophical, or religious…. Fourth, O'Hara does notdramatize a substantial action in which various life patterns are enacted, with developed problems and conflicts resolved by crucial decisions leading to serious consequences. Instead, he surrounds his dramatic action with great tracts of historical exposition and discussion, plus tireless descriptions of How It Was in style, fashion, travel, politics, saloons, rackets, houses, servants, clubs, food, horses, automobiles, and so on. Fifth, his tone is often so cold, sardonic, hostile, or contemptuous as to reduce his people to absurd or malignant monsters. Sixth, he is, paradoxically, so involved with the rich in his stories that he loses sight of the large patterns in which they move. He shows the nuances of power, of one-upmanship, and of arrogance among them without showing the general social frame that defines their significance. Rather, he is himself present talking to them with insightful questions or demonstrating that he knows what makes them tick better than anybody, including themselves, so that his own display of insight reduces their freedom and subordinates their problems—problems already reduced by the confinement of O'Hara's preoccupation with sex, power, and status. The qualities listed here, nevertheless, constitute a special and remarkable contribution to modern American literature. (pp. 5-9)
In disclosing character, O'Hara often relies on surprise, or what I call the instant insight, rather than using the considered choices that reveal a character in a significant action. Surprise comes when a character reacts unforeseeably. It is often made plausible by O'Hara's remarkable ear for language. In his dramatic scenes the voices of the characters resonate with the banalities of life, and we cannot doubt their reality. If we are surprised by their conduct, we are not therefore incredulous; rather, we suspect that they act from pent-up emotions or an habitual violence more than from conscious choice. (p. 39)
O'Hara's special characteristic surely is the violent, bitter, abrasive quality of human relations in his books. Drunk, aimless, socially insecure, morally adrift, his people are equally violent and unexpected—except when they are depraved and cynical. In the latter event they do not surprise us so much. (pp. 45-6)
[The] secret of O'Hara's tremendous interest … [is perhaps] that the characters come alive because the reader is completely involved in the living instant when he sees them responding—often surprisingly—to the problem and the situation through which they exist and grow. (p. 46)
Резюме Критические очерки ▻ анализ
О'Хара, Джон (т. 1)
Печать Печать документа в формате PDF Список Cite ссылку Ссылка
О'Хара, Джон 1905-1970

Американский писатель и новеллист, О'Хара выиграл Национальную книжную премию за десять Северной Фредерик. Среди его других известных романов Назначение в Самарре, Баттерфилд 8 Пал Джои, и с террасы. (Смотрите также современных авторов, т. 5-6, об. Ред .; некролог, т. 25-28.)

О'Хара реалист; то есть, он считает, что его основной обязанность быть создание правдоподобного подобию мира. Его забота и умение в достижении точности деталей действительно удивительно, так что, если яркий поверхность было все, что имело значение О'Хара бы очень великий романист. Но его детали больше, чем просто точным. Он наделен вида проницательности, что может вывести мир из этикетке бренда, и всей вселенной от братства штифта. Совместное угол О'Хара зрения, человек начинает верить, что, чтобы узнать, где человек родился, образованный, и покупает его одежду, чтобы знать, практически все, что нужно знать о нем.

Блестящий поверхность делает мир О'Хара сразу узнаваем. Момент, когда вы шаг в нее, вы почувствуете себя как дома и в то же время, возбужденного всех суеты вокруг вас. Проза стиль О'Хара, случайные и Твиди в текстуре, способствует непринужденной, неформальной атмосфере визита. Только после того, как был там на некоторое время, когда вы остановиться и задуматься, ты понимаешь, что такое странное место вы пришли ....

Чтобы положить все это еще один способ, О'Хара, кажется, понять, что человек исчерпывающе определяется его наблюдаемого поведения, тем, что обычно называют его манеры-и за что, по его сексуальных привычек. Там есть не что иное, как явных или указано. Но он должен понимать, что О'Хара не "писатель нравов» в том смысле, в котором литературные критики использовали этот термин. Поведение в О'Хара, обратитесь к ничего вне себя или глубже, чем они сами. Они не являются ни индекс чувствительности, ни выражение моральных импульсов.

Норман Подхорец, "Gibbsville и Нью Лидс" (1956), в его делах и Undoings (перепечатано с разрешения Фаррар, Страус и Жиру, Inc .; © 1953, 1954, 1955, 1956, 1957, 1958, 1959, 1963, 1964 Норман Podhortez), Фаррар, Страус, 1964, стр. 76-87.

Миметик талант г-на О'Хары для художественной литературы, которая является значительным, никогда не сопровождается точки зрения, что ничего, кроме угрюмого. Пока он писал в своих ранних романах как социальный нытик от неправильной стороне следов в Pottsville, Пенсильвания, его фантастика еще ум и организацию. Но в течение некоторого времени г-н О'Хара был в напрасно и оракула как любой Бродвей знаменитость в "21", и с исчезновением из его фантастики любой реальной точки зрения, его книги стали заросли и бессмысленным в суете не их документации, до точки, где кто-то, чей талант был всегда для иронического социальной самом деле, для тяги и укус рассказа, больше не знает, как держать книгу под контролем. Он бесцельно приносит персонажей из других его книг; он даже застенчиво относится к себе, таким образом, что заставляет нас осознать, что он подставил его собственный творческий тщеславие для воображаемого предмета. Но он может сделать это, потому что форма "большой" роман, "greal американского романа," это тот, который американцы отождествляют себя с их истории.

Альфред Казин, "Великий американский Диаметр" (1958), в его современников, Атлантик-Литтл, Браун, 1962, с. 161-68.

Назначение в Самарре, вероятно, самый лучший и самый освещения счетом нас есть классовой системы белом американском городке. Он также-и здесь есть реальная параллельно Великий Гэтсби прилова точно чувствовать и качество жизни в определенное время в определенном месте. По свидетельству Назначение в Самарре О'Хара должно, он чувствует, чтобы были разработаны в великого романиста.

Уолтер Аллен, в своей Современный роман (1964 © Вальтер Аллен; опубликованной EP Даттон & Co., Inc., и используется с их разрешения), Даттон, 1964, р. 183.

[По] в начале 1940-х годов, несмотря на большое заслуга его первого романа и его замечательных достижений в короткий рассказ форме, в том числе Pal Joey последовательности, репутация [Джона] О'Хара был плотно прибиты гвоздями в месте среди низших ступенях на лестница литературного авторитета. Его часто относятся с яркими, но не очень глубоких характеров и ситуаций в мире Бродвея Голливуд; тихий, не впечатляют манера его короткой беллетристики; его ассоциация с журналом New Yorker; его откровенным, даже откровенен лечение сексуальности; его отсутствие очевидной приверженности к определенной социальной или политической точки зрения, эти и подобные факторы в совокупности, чтобы исправить О'Хара в затруднительном положении, он никогда не вполне преодолены. (стр. 18-19)

Почти все согласны с тем почти в каждом обзоре, что О'Хара непревзойденный остроту зрения для знаков социального станции, для объектов, которые заполняют или загромождают свою жизнь, и за одежду, автомобили, дома, которые составляют поверхность и много текстура американской жизни. Рецензенты также согласны, что он слышит речь американского с таким непревзойденной точностью и достоверностью, что его диалог, кажется, были записаны от жизни, а не написано. Один вдохновенный рецензент подвел эти факультеты в срок "фоно-фотографическая." Смешиваться с похвалой этих добродетелей, и, как правило, растет из них, является общее уважение О'Хара в социальной историка и общественного аналитика: своим мастерством в изображении напряженности между классами, или между членами слегка разного ранга в пределах тот же класс, или между одним поколением и другое .... [Враждебные Критики, однако, считают, что] (1) О'Хара в лучшем превосходный репортер, который поднимает журналистику чрезвычайно высоком уровне, но не дотягивает, как художник, потому что он подчиняет тему, характер и действия к массовому правдоподобия в физической подробно. (2) Его объективность либо маскировка его безумия или выражение своего существенного черствости и моральное безразличие. (3) Он пишет ясно, но также категорически и прозрачно. (4) Одержимый спальных выходки своих героев, О'Хара угощает читателя бесконечно и бессмысленно с ними. (5) Он не смог развиваться, его первая работа, назначение в Самарре, остается его лучшим. (6) Его изображение богатых, часто яркие, но неубедительно, является главным значимым для ее отражения вражды писателя к его воображаемых людей. (7) Он немного больше, чем умелое рубить, основной мотивацией для написания и так много пишу, это жажда золота. (стр. 21-2)

Отказ поражение, потери, боль, беда, жестокость являются доминирующими темами в лучших рассказов О'Хара. Иногда можно найти ... сказка ... что богат комиксов юмора. И ... юмор редко отсутствует сатирических портретов и набросков, так выдающихся в начале работы О'Хары, хотя юмористического и сатирические рассказы не подают наиболее прочно в памяти. Остальные-тех, кто занимается с ужасами старения, или конфликта между старым и молодым, с несчастья в любви, с большим одинокой, изгоя, и страдания-это сказки, которые влияют на читателя наиболее глубоко .... В соответствии с преимущественно иронического зрения своих предыдущих коллекций история, справки О'Хара в человеческой природе, скорее всего, омрачить чем веселить. Наиболее часто он раскрывает некоторые зло, некоторые разврат, некоторые похоронен грех, часто, где меньше всего этого ожидает. (стр. 121-22)

Даже когда О'Хара работает, как он часто делает, редакция всеведущий, один имеет смысл, слушая рассказ, а не видя его на странице. Описание и повествование находятся на минимуме; диалог практически все. Таким образом, метод О'Хара является резкое, а не панорамный. То, что мы узнаем из этих историй мы узнаем, как в жизни: по смотреть люди ведут себя и слушать, что они говорят. Кроме того, О'Хара имеет чудесный подарок построения точно то драматической сцене, ловить именно тона и оттенки интонации и которые позволяют, действительно требующих, чтобы читатель понять правду. В его лучшее, что он дает нам непревзойденный ощущение реальности, о жизни происходит сейчас, а если спонтанно.

Еще основных и характерных методов О'Хара, несомненно, разработанных в рассказе перед занятых в романах, это ... задержанный откровением. В рассказах О'Хара делает его служить как раскрытие, как правило, в последний момент, какой-то существенном факте или происходит (часто в прошлом персонажа), который завершает знания читателя главного героя и позволяет ему различать персонажа версии реальность и сама реальность. Мы смотреть и слушать, учиться, как история (и говоря голосом) продолжить. Мы подозреваем, гипотеза, вывод пока, наконец, мы не знаем. (стр. 125)

Чтобы положить [The] Основная критика О'Хара в фразе, я скучаю в его работах по крайней мере, один пробный камень величия: религиозную или философское измерение, не в том смысле, любой теологии или учения, но в смысле навязчивой идеи с последних началах, поиски фундаментальных истин, даже если эти истины звучат особый талант вечного-номер О'Хара был для прикладной, а не теоретическая, для процесса, а не открытие. Он не спрашивает, большинство поисковых вопросы всего: Кто мы? как мы сюда попали? Куда мы идем? Что все это значит? (стр. 144)

[The] отсутствие метафоры также означает заметную дефект в стиле О'Хара, его использование языка. Существует слишком редко красоты в ней. Один восхищается его язык, правильно, как инструмент, который он приспособил от его Реалистичная-натуралистического предшественников, в форме его собственной хватки, и отточенные в виде штрафа в край, чтобы вырезать свой собственный вид кусочков жизни .... Его проза в лучшем представляет мастерство высочайшего компетенции, язык развернуты с умом, expertness, власти и точности, но только иногда делает это превзойти компетентность .... Тугой, удивительно ясно, наводящий, право, даже резонансного его язык все это и больше, когда он находится в хорошей форме. Тем не менее, он не двигается. Скорее всего, читатель зависит от честности понимания, правда изображении, живость, с которой писатель визуализируются своих людей и ситуаций, и вдохнул их в жизнь. (стр. 146)

Мало кто писал о сексуальности более откровенно, чем он. И хотя он изобразил мужчин и женщин в их самых интимных действий, он избегал с необычным успех-учитывая сопутствующие опасности на таких зажигательные предмета-потворствуя похотливых импульсов аудитории. (стр. 148)

Шелдон Норман Grebstein, в его Джон О'Хара, Twayne 1966.

Из серьезных писателей современной американской фантастики, Джон О'Хара, пожалуй, самый плодовитый. Тем не менее, несмотря на поток рассказов, сценариев кинофильмов, спектаклей, и романов которые каскадов из его пишущей машинки, О'Хара утверждает, всегда уверенную руку искусным мастером ....

О'Хара сосредоточил свои многочисленные интересы на изображении в деталях мир очень богат на востоке Соединенных Штатов в первой половине этого века ....

Краткий, плотно построен, быстро развивающийся роман, назначение в Самарре имеет добродетели, которые характеризовали работу O'Hara с тех пор: прямой, разговорный прозу, без всяких украшений метафорой или сравнением, безупречной связи с диалога, и сверхъестественной вниманием к деталям ,

Бернард Dekle, "Джон О'Хара: гладкая поверхность, с глубины", в его профили современных американских авторов, Чарльз Tuttle, 1969, стр 173-78..

[В] мой взгляд, О'Хара является чрезвычайно хорошо и важно писатель рассказов и уступает писатель .... Слабость романов О'Хара связан с превосходством его рассказов: Америка не хватает манеры, чтобы выдержать то, что Аристотель назвал "значительное действие некоторой величины" -Не, что нет культурная традиция или социальный контекст манеры, ценностей, и обычаи; но, что наши писатели, как правило, не готовы взять на себя позицию о принятии в ней и создать из своих значений действие, драматизирует свои типичные проблемы .... О'Хара написал более 350 рассказов, и в этой впечатляющей сбора он вряд ли повторил себя. Он блестяще исследовал манеры Америки на многих уровнях.

Более чем большинство наших выдающихся писателей, на самом деле, при условии О'Хара является то, что в романе нравов, но ряд качеств в своих романах ограничить свое достижение в этом жанре. Во-первых, диапазон поведения, которая записывает О'Хара огромен. На экране появятся все степени насилия, подлости, жестокости эгоизма, гордости, жестокости, и приличия. Во-вторых, такое поведение непредсказуемо смело ....

В-третьих, О'Хара записывает все такое поведение с отрядом фотографа. Он не устанавливает нравственную систему координат, и, следовательно, нет никакой системы вознаграждений или наказаний, не идеальной масштабе, будь то моральные, философские, религиозные ... или. В-четвертых, О'Хара не драматизировать существенное действие, в котором различные узоры жизненные принят, с развитыми проблем и конфликтов, разрешенных важнейших решений, ведущих к серьезным последствиям. Вместо этого, он окружает его драматическое действие с большими массивами исторической экспозиции и обсуждение, плюс неустанные описаний, как это было в стиле, моде, путешествия, политика, салонов, ракетки, домов, служащих, клубы, питание, лошадей, автомобили и так на. В-пятых, его тон часто так холодно, язвительный, враждебно или пренебрежительно, чтобы уменьшить свой народ к абсурдным или злокачественных монстров. В-шестых, он, как это ни парадоксально, так связан с богатыми в своих рассказах, что он теряет из виду больших моделей, в которых они движутся. Он показывает нюансы власти, одной-состязание, и высокомерия среди них, не показывая общую социальную структуру, которая определяет их значимость. Скорее всего, он сам присутствующие говорить с ними с проницательными вопросами или демонстрируя, что он знает, что ими движет лучше, чем кого-либо, в том числе себя, так что его дисплей прозрения уменьшает их свободу и подчиняет их проблемы-проблемы уже уменьшается на удержания Озабоченность О'Хара с секс, власть и статус. Качества, перечисленные здесь, тем не менее, представляют собой особый и значительный вклад в современную американскую литературу. (стр. 5-9)

При раскрытии характера, О'Хара часто опирается на внезапность, или то, что я называю мгновенный понимание, а не с помощью взвешенные решения, которые раскрывают характер в значительной действия. Сюрприз приходит, когда персонаж реагирует непредсказуемо. Это часто делается вероятным замечательной ухо О'Хара для языка. В своих драматических сценах голоса персонажей перекликаются с банальностей жизни, и мы не можем сомневаться в их реальности. Если мы удивлены своим поведением, мы не поэтому недоверчиво; скорее, мы подозреваем, что они действуют от накопившегося эмоций или привычных насилие больше, чем от сознательного выбора. (стр. 39)

Особенность О'Хара, безусловно, является насильственное, горький, абразивный качество человеческих отношений в своих книгах. Пьяные, бесцельные, социально незащищенные, морально течению, его люди одинаково сильным и неожиданным, за исключением, когда они порочны и циничный. В последнем случае они не удивит нас так много. (стр. 45-6)

[The] секрет огромный интерес О'Хара ... [пожалуй], что персонажи оживают, потому что читатель полностью вовлечены в гостиной момент, когда он видит их отвечать, часто удивительно к проблеме и ситуации, через которые они существуют и расти. (стр. 46)